Слышал рассказ в передаче про Великую Отечественную:
- Мой отец брал Берлин. Вообще победно прошагал пол-Европы... И как-то
уже много лет после войны отца в какой-то анкете спросили, в каких
городах заграницы он был. Он честно написал: Варшава, Берлин и т. д.
Далее интересовались, на каком транспорте он путешествовал. Пропустив
бональные "поезд", "автобус" и "самолет", в графе "другие средства" он
написал: "Танк Т-34".
Я плакал!
Посмотрел тут репортажи о весенних паводках, вспомнилось.
На одной из сибирских рек, что впадает в Иртыш, мост построили. Хотели
сдать к 100летию Великого Ленина, да как всегда не успели.
Зато к следующему Новому году, торжественно, с гимном и разрезанием
красной ленточки сдали в эксплуатацию. Мост получился солидным, высоким-
14метровым, и длину имел немалую в 309 метров, С 22х метровыми
пролетами. Весь такой деревянный, бревнышко к бревнышку, весь в ажурных
переплетах, как Эйфелева башня, только в горизонтальном исполнении, и
для райцентра сразу стал красивой достопримечательностью, как башня
Эйфеля для парижан. Видимо и денег стоил немалых, недаром 4 года
строили. Но на дворе была сибирская зима и мостом не пользовались, ехали
ближним путем через реку, прямо по льду. И ездили бы себе спокойно, но
тут как всегда неожиданно, грянула весна и застала как говорится
врасплох. Поэтому к встрече паводка подготовиться не успели. Этим и
воспользовались толстые льдины. Кроша друг друга, они бросились грызть
мост, ломающий их и мешающий им представить себя айсбергами. Льдины
наползали друг на друга огромными слоеными блинами, вставали дружными
рядами вертикально и дыбились клыками торосов, с которыми не могли
справиться ледорезы. Вода прибывала и положение становилось отчаянным.
На спасение моста вызвали взрывников. К треску и грохоту ломающихся
льдин добавился звук трех вертолетов, нагруженных подзавязку динамитом и
солдатиками. Что тут началось! Все народонаселение, включая младенцев и
собак, высыпало на берег поглазеть. Занятия в школе прекратились в виду
массового побега с уроков. Предприятия встали. Все были на берегу и
наблюдали как баражировали над рекой вертолеты сбрасывая беспорядочно
ящики с взрывчаткой. Грохот от взрывов не умолкал дотемна. Еще целых две
недели мы, пацаны, мерзли у реки, забыв про уроки, помогали солдатам
таскать взрывчатку в вертолет, за что удостаивались метром, а то и тремя
бикфордового шнура. Запалы и толовые шашки нам приходилось воровать,
пользуясь всеобщей суматохой. И довольно успешно набирались взрывного
опыта. (но это для следующей истории) И вот наконец-то, на радость
жителей, мост отстояли, не дали порушить его злобным льдинам. Река от
половодья стала огромной, а льдины маленькими. Солдатики расслабились,
ослабили ремешки на животиках и вовсю кадрили с местными чувихами.
Грызли с ними на берегу семечки, целовались и наслаждались весной. Мы
любопытно ошивались рядом. Вечерело. На реке появилась огромная льдина,
и уткнувшись как утюг треугольным носом между ледорезами, встала.
Солдатики решили выпендриться в отсутствии командиров перед зазнобами, и
показать как ловко они могут свернуть башку любой льдине. Для чего тут
же "Бравые ребятушки" снарядили ящик тола и изображая значимость,
сопровождаемые толпой молодежи человек 50, двинули на мост. Впереди мы,
вчетвером, окруженные ребятней, торжественно несли ящик динамита,
предварительно передравшись за право его почетного сопровождения. За
нами важно, увешаные девками как собаки блохами, вышагивали наши
краснопогонные спасители. Замыкала кавалькаду завистливая кодла местных
парней. Встав в середине самого широкого пролета льдина пыталась
раздвинуть ледорезы. Солдатики привязали за ручки ящика по метру
проволоки для более удобного раскачивания. Под восхищенные возгласы
девчонок, подожгли шнур, взрывчатку раскачали, и швырнули через перила
моста. Ящик хряпнулся на льдину, льдина раскололась и на маленьком
кусочке льдины динамит поплыл под мост. Осознание смертельной опасности
пришло мгновенно. Все бросились кто куда. При этом половина зевак
оказалась на противоположной стороне моста. Грохнул офигенный взрыв.
Самый длинный пролет моста, брызнув бревнами в небо, выгнулся дугой,
скрипнув выпрямился, потом прогнулся, и как то лениво, нехотя опустился
на проплывающюю под ним льдину и поплыл вниз по течению. На
противоположном огрызке моста в ужасе заголосили девки.
Более сильного массовово шока я никогда не испытывал. А мост к следующей
весне отремонтировали.
Бригада "Скорой помощи" выехала на случай клинической смерти - остановку
сердца на берегу озера в Екатеринбурге летом в жаркий день.
Доставили дефибрилятор. положили резиновый коврик. Песок влажный. Кольцо
зевак плотное - человек 30-40. Доктор им говорит - мол, уходите.
Они - ни шагу назад. Доктор опять - результат нулевой. Ну что делать -
не воевать же с мирным населением.
Доктор со словами - "Я предупредил", - дает разряд дефибрилятора в
пациента, стоя, повторяю, на резиновом коврике.
Вы можете представить, как 30 человек одновременно несколько раз
подпрыгивают на месте, а затем разбегаются в разные стороны? Я раньше
тоже не мог. А мужика, кстати, откачали.
Историей 44 про Брежнева навеяло...
Знакомый мент из г. Кирова рассказал.
В то время в каждом городе в центре стоял огромный портрет дорогого
Леонида Ильича. Ну, в общем, один мужик, житель этого города, обидевшись
на повышение цен на водку, решился на акцию протеста. Ночью он намазал
фундамент, на котором стоял этот портрет, медвежьим салом. Ну и что? -
спросите вы. Да ничего. А только то, что к утру сбежались к портрету
все бродячие собаки и лаяли на него как бешенные.
.. у мужика были неприятности.
Из будней Американского госпиталя:
1.) Медперсонал здесь работает смены от 36 до 48 часов. В перерывах все
поголовно ищут свободные койки, стулья и другие места где можно
прикорнуть. Вот, один из санитаров не нашел свободной койки и прилег на
такую тележку-койку с колесами, на которых возят больных по госпиталю.
Она находилась в кладовке, и санитар был уверен, что его никто не
потревожит. Однако, спустя пол часа он был обнаружен другим санитаром,
зашедшим в кладовку чтобы прилечь. Недолго думая, второй санитар
заботливо накрыл "пациента" простыней с головы до ног, выкатил в
корридор и затем оставил в центральном лифте, кататся вверх-вниз.
Санитар крепко спал, несмотря на шум и движение. Это насколько
позабавило медперсонал, но вскоре им стало скучно, так как это не
вызывало нужной реакции со стороны посетителей. В лифте они недоуменно
косились на тело покрытое простыней и когда двери открывались, просто
шли по своим делам, тут же забыв об увиденном. Тогда одна из заботливых
медсестер оснастила тележку с телом листом бумаги с крупной надписью "В
МОРГ." Тут дело пошло лучше. Молодая практикантка зайдя в лифт,
ознакомилась с ситуацией, а потом и содержанием записки, после чего
раздался ее сдавленный крик. Труп встрепенулся и подскочил на тележке,
после чего сдавленный крик перешел в дикий вопль.
Участникам кампании был обьявлен нестрогий выговор.
2.) Родильная палата в том же госпитале. В приемной, через которую
завозят будущих мам, установлены огромные двустворчатые двери.
Открываются они автоматически (причем очень быстро), чтобы
койка-тележка(см. выше) со всей свитой могла быстро пронестись в нужную
операционную. Поскольку в этой приемной так же толкутся родственники
рожениц, весь медперсонал вбегает и выбегает в эти двери очень быстро,
что бы избежать нудных допросов родственников, осаждающих родильню.
Вобщем, эти ворота уже никто не замечал. И вот, в один день механизм,
открывающий их... сломался. Первые 10 минут посетители ошеломленно
смотрели как два санитара и один доктор, один за другим на полном бегу,
со всего размаху бились в огромные дубовые двери. Потом стали дико
ржать. Теперь медик бегущий к дверям вообще не смотрел в нужную сторону,
а на посетителей, пытаясь понять причину повального веселья среди обычно
нервничающих людей. Спустя несколько секунд, растянувшись на кафельном
полу, сквозь гул в голове он начинал понимать.
Через пол часа дверь решили оставить в открытом положении, до прихода
мастера.
Было это году так примерно в 87-м.
В разгар летнего сезона август месяц - мне нужно было срочно добраться
из Евпатории в Мурманск. Сами представляете. Всеми правдами и неправдами я добрался до Киева, из Киева в Москву, а из Москвы в Мурманск ну никак! Нет билетов, и не предвидится на месяц вперед. Проводники не сажают "левых" пассажиров на такие расстояния.
Тогда я решил добраться до Питера. Все ближе к цели, да и поездов
побольше. Билетов, разумеется, тоже нет. Не беда, стал бродить вдоль
отправляющихся составов и с третьей попытки нашел "понимающего"
проводника, заплатил денег и оказался в совершенно пустом купе.
Добрый проводник заверил меня, что я, скорее всего, доеду в полном
одиночестве. Вот только белье он мне почему-то выдать не может, но все
подушки и одеяла в полном моем распоряжении. Поезд, кстати, был
ночной. Ну, ничего. На четвертые сутки передвижений в общих вагонах и ночевок на вокзалах условия мне показались королевскими.
Часа в три ночи я проснулся от стука в купе. На пороге стоял заспанный и очень взволнованный проводник.
- Поднимайся, пассажиры на эти места пришли!
- А я куда?
Проводник думал не долго: - Лезь на багажную полку и до конца пути не
высовывайся!
Делать нечего, я взял два одеяла и подушку и начал взбираться на места
для чемоданов.
- Нельзя! Нельзя два одеяла! Только одно! У меня больше нет! И подушки нет!
Ну нет, так нет. Я постелил одно одеяло и, скрутившись в позе эмбриона,
стал слушать, как внизу еще раз открылись двери, и семейство средних лет с двумя детьми стало устраиваться в купе, как проводник с извинениями принес недостающее одеяло, как что-то почавкали, как стали укладывать детей и т. д. В общем, все бы было ничего, и доехал бы я на багажной полке в ночном полумраке до Питера, если бы тетка не оказалась настоящей стервой. То она долго пилила мужа за какие-то грехи, то гоняла его по разным поводам к проводнику, а под конец заявила, что из окна дует, и окно это надо занавесить одеялом. Муж в очередной раз сходил к проводнику и сообщил, что одеял нет. Тетка опять завела унылую песню, какой у нее муж растяпа и как она всю жизнь должна все решать сама. А потом с радостным воплем, что вот же с багажной полки край одеяла свисает, стала тянуть мое одеяло на себя.
Тут надо сказать, что я обладаю довольно выраженным кавказским типом
лица, сильно загорел, четыре дня не брился и плохо мылся, ношу довольно густую шевелюру, которая к тому времени превратилась в торчащие в разные стороны патлы. Естественно несколько секунд я молча боролся за свое последнее одеяло, а когда понял, что проиграл, высунул голову и, оказавшись с теткой глаза в глаза, в жутковатом свете ночников рявкнул:
"Это мое одеяло!.. "
Так я впервые узнал, что женщины падают в обмороки не только в
водевилях...
Захотелось мне как-то песочного пирога и решил я не просить об этом
жену, а зделать его сам. Узнал у жены рецепт и принялся за дело.
Но отличие нас мужиков от женщин в том, что творческий мы народ и
простое следование какому-либо рецепту не способствует нашему
вдохновению. Не спроста ведь в тех же ресторанах работают шеф-повара, а
не шеф-поварихи; вдохновение в этом процессе нужно.
Вот и я сразу же решил отклониться от рутины и добавить в песочное тесто
меду. С медом ведь должно быть вкусней, вопрос только, а сколько его
класть? Сначала я замесил его примерно со стакан, но потом подумал, что
не стоит мелочиться и вбухал еще с
полтора стакана. Мда... Следующей блестящей кулинарной новацией
стала сгущенка; ведь она должна свариться при высокой температуре
и придать пирогу неповторимый карамельный привкус! Опять же сколько? Да
столько же, сколько и меда, а то ведь чего доброго мед перебьет вкус
сгущенки и поедающие пирог не поймут, есть ли
она там вообще. Так в тесто последовали две банки сгущенки.
Пришлось добавить побольше муки, чтобы добиться нужной густоты.
Тесто получилось очень плотным и тяжелым, оно липло к рукам и
напоминало круто замешанную эпоксидную шпатлевку; внутренний голос
говорил мне, что я на правильном пути. Дальше тесто следовало слегка
заморозить с тем, чтобы его можно было натереть на терке. После
заморозки сходство со шпатлевкой усилилось в том
смысле, что шпатлевка так сказать "схватилась": Я слегка подустал, пока
натирал нижний слой; отдохнул, пока обмазывал вареньем и уже в конец
задолбался, натирая верхний слой.
Запихивая противень в духовку, я отметил про себя, что пирог
получился преизрядно тяжелым (в весовом отношении) и порадовался
этому обстоятельству: Ведь его тогда на дольше хватит; а то ведь
обычно как: Сегодня есть пирог, а завтра уже съели.
Эх, знал бы я, что этого пирога хватит так надолго...
Короче, когда пирог испекся, дал я ему остыть, а потом дал добро
своей семье; мол ешьте. От взрезки пирога я отказался, мол дело
мастера - сделать, а резать может каждый. С отрезанием вышла загвоздка:
Пирог таки приобрел некоторые качества эпоксидной
шпатлевки и отвердел настолько, что наш дежурный кухонный нож
его не взял. Пришлось мне, дабы не ударить лицом в грязь, самому
взяться за дело и, вооружившись увесистым тесаком, я довольно легко
отрезал каждому по куску. Куски эти с нехорошим кирпичным
звуком брякались по тарелкам, вызывая вопросительные взгляды домочадцев.
Пирог оказался очень вкусным, если бы не проблема с его поеданием; с
непривычки я ободрал себе десна об его монолитную
твердь. Жена и сын после нескольких попыток отказались калечиться
и только допытывались как мне вообще удалось такое. Одна только
трехлетняя дочька не расставалась со своим кусочком и терпеливо
мусолила и обсасывала его края.
В итоге основными поедателями пирога так и остались мы с дочкой.
С каждым днем пирог все более каменел, невзирая на то, что находился в
полиэтиленовом пакете; очевидно его твердость была
вызвана не нехваткой влаги, а химическим составом.
Подруги моей жены, часто посещающие наш дом очень хвалили мой
пирог, хоть и не ели его (к чести их надо отметить, что они честно
пытались). Я предлагал гостям алтернативный и на мой
взгляд довольно приемлимый способ внедрения: Рассасывать маленькими
кусосками как леденец, которые я со своей стороны брался наколоть.
Некоторые соглашались и сидели потом с оттопыренной щекой в ожидании,
когда пирог рассосется.
А потом настало время прощаться с останками пирога; я погреб их
в мусорном ведре, куда он рухнул, издав на прощание звук падающего
утюга. Память о нем осталась в нашей семье надолго.
Лейтенант медленно вынул из ящика лист бумаги, положил его на стол,
взял ручку, поднял на меня глаза и сказал:
- Цель рождения?
Я замялся.
Fill this form if you want to post your Story.
